Калмыкия Ньюс

Новости Калмыкии: Президент Международной шахматной федерации FIDE Кирсан Николаевич Илюмжинов дал большое интервью журналистам газеты «Спорт-экспресс» Юрию Гольшаку и Александру Кружкову, которое опубликовано сегодня, 24 декабря, в традиционной рубрике этой газеты «Разговор по пятницам».

В ходе беседы Кирсан Илюмжинов подробно рассказал о встречах со многими известными деятелями спорта, рассказал о планах на посту президента FIDE, сообщает офис FIDE в городе Элиста.

Илюмжинов — удивительный, загадочный и непредсказуемый.

Под предлогом пятнадцатилетия его президентства в ФИДЕ мы говорили о многом.

А в приемной московского постпредства Калмыкии у огромного, в полстены, портрета Кирсана Николаевича своей очереди дожидался колоритный визитер, Виктор Батурин. Рядышком — двукратный чемпион мира по боксу Раимкуль Малахбеков и три корейских дипломата. Одинаковые, словно братья.

Всякого гостя Кирсан Николаевич Илюмжинов провожал до мраморной лестницы лично. Проводил и нас, вручив визитки. На которых греческие телефоны.

* * *

— Когда-то вы говорили, что четырех часов сна хватает.

— Сейчас сплю еще меньше, хоть одну должность оставил. Сам поражаюсь, как справлялся и с ФИДЕ, и с Калмыкией. Ложусь в 3 часа ночи. Просыпаюсь в 6 утра. Телефон вообще не выключаю. У нас ночь, а в Америке день. Разбаловал я коллег. Раньше знали: Кирсану нельзя звонить с 2 до 7 утра. Теперь набирают в любое время.

— Встречали человека, который живет в таком же графике?

— Возможно, далай-лама. Он встает в 6 утра. За год я посещаю около шестидесяти стран. Моя прошлая неделя: Вьетнам, Камбоджа, Индонезия, Малайзия, Филиппины, Корея, Китай. Впереди другая поездка — Таиланд, Франция, Израиль, Мальта, Тунис, Кипр, Турция. После открываем шахматный клуб в Магнитогорске.

— У вас свой самолет?

— Да, «гольфстрим». Прежде был «фалькон». Но это не такая уж помощь — пилот должен отдыхать определенное количество часов. Иначе отбирают лицензию. «Фалькон» после 300 часов налета положено отправлять в Париж на техобслуживание. Директор там был в шоке: обычно самолет присылают через год, а мой — спустя полтора месяца.

— Телефон не отключали за последнее время ни разу?

— Нет. Вы же помните, как искали руководителя одного из регионов, а того найти не могли. В Испании отдыхал. Номер у меня не меняется с 1998 года, шахматной Олимпиады в Элисте. Народ передает друг другу. Звонки один за другим.

— На каких языках говорите?

— На японском, английском, монгольском, корейском и китайском. Но изредка зову переводчика — чтобы было время подумать. Знаете, я собой недоволен. Слишком много хочется сделать. Распыляюсь.

— Жена вас видит исключительно по телевизору?

— Сын показывает на экран: «Мама, где ты себе такого мужа нашла?» Я кочевник. Для семьи не создан, хотя вон стоит флаг FIDE. Видите, что написано? «Мы — одна семья». А моя семья — весь мир. Я люблю жену, родителей. Но прийти домой, надеть тапочки, взять газету:

— Скучно?

— Даже тяги нет. На Филиппинах сенатор, президент шахматной федерации, спросил: «Кирсан, ты клонирован? Ты же вчера в Малайзии выступал!» Как-то за лето объехал 48 стран. В отпуске не был ни разу. Ни единого выходного. 1 января в 9 утра я на работе. При этом я очень ленивый.

— Лукавите.

— Иногда полежать охота, поплевать в потолок. Надо куда-то бежать, а я лежу. Есть леность, есть. А то бы добился большего.

— Что вы могли сделать, но не сделали?

— «Уралан» бы не закрыл. Такие люди играли — Смертин, Колодин, Яшкин, Кормильцев. Времени на футбол не хватило. Вообще-то не смотрю назад. Что сделал — то сделал. Что было — то прошло. Что пройдет — то будет мило. Пушкин. Я стараюсь ни к чему не привыкать.

— Странно слышать от человека, который держит в приемной собственный портрет.

— Его не успели домой отвезти. Мне много картин присылают. Нарисовали, принесли — не выбрасывать же.

— За период футбольной эпопеи сталкивались с непорядочностью?

— Больше всего возмущало судейство. Любимый трюк арбитров тех лет — взять деньги у двух команд. 50 тысяч у одной, 50 — у другой. В зависимости от результата после матча кому-то возвращали сумму. Но сами все равно в плюсе… А ты пытаешься бороться с ветряными мельницами.

— Вы обмолвились, что Шалимова на пост главного тренера «Уралана» вам рекомендовали Фетисов, Каспаров и Тарпищев. Не смутило, что все трое:

— :не имеют отношения к футболу? Об Игоре получил настолько хорошие отзывы, что все-таки доверил ему команду. Многое решило мнение Тарпищева, с которым я дружу. Помощником Шалимов пригласил Писарева. Первым делом они составили список, что требуется купить. Туда включили все — тренажеры, лекарства, мази, красное вино:

— Вино?

— Да. Этот пункт и меня изумил, и Алексея Орлова, нынешнего главу Республики Калмыкия, а в те годы — одного из руководителей клуба. Алексей Орлов ко мне зашел с бумагой: «Я не понял, зачем Шалимову несколько ящиков красного вина? К тому же марку эту знаю. Отличное вино. Не «Солнцедар».

— Что ответил Шалимов?

— Сказал, что оно необходимо для восстановления после физических нагрузок. Может, правда?

— Когда-то вы вручили орден «Герой Калмыкии» двум футболистам — Игнатьев забил «Спартаку», Саморуков отразил пенальти. У вас такой есть?

— Хотели наградить, когда покидал пост главы Республики Калмыкия, — я отказался. Никаких привилегий себе не оставил — ни пенсию, ни зарплату, ни машину:

— А мигалку?

— Нет.

— Трудно без нее по Москве передвигаться?

— Ох, с такими пробками и мигалка не спасает. Москва — город одной встречи. Как здесь люди бизнес делают? Вертолеты покупают?

— Вы, кажется, сами за рулем не ездите?

— Очень-очень редко. В молодости дважды разбивал машины. Умные люди подсказали, что водителя нанять проще и дешевле. Кто-то получает кайф от вождения. Но это не про меня. Однажды захотелось самому доехать на «роллс-ройсе» к товарищу на Рублевку. У ворот он спрашивает: «Почему у тебя диски красные?» Я стал размышлять — и понял: всю дорогу умудрялся одновременно давить на газ и тормоз. Вот диски и раскалились. С того момента судьбу не искушаю.

— Это был тот самый «роллс-ройс», который принадлежал Эдит Пиаф?

— Другой. У меня было семь «роллс-ройсов» — в Москве, Калмыкии, Швейцарии, Америке: Многие подарил друзьям. А тот, на котором ездила Пиаф, хранился в парижском музее. Старинный красный «роллс-ройс», переключатель скоростей на руле, сзади — кожаный диван. Владелец музея, вице-президент Французской шахматной федерации, продавать автомобиль сначала отказался. Но год спустя позвонил: «Распродаю часть бизнеса, в том числе музей. Машина еще интересует?»

— В какую сумму обошлась?

— Более ста тысяч долларов. На этом «роллс-ройсе» я одно время ездил по Москве. В 1995-м даже в Кремль на нем прикатил!

— Через Боровицкие ворота?

— Да. Ельцин, когда увидел автомобиль на стоянке, спросил: «Чей?». Кто-то из чиновников ответил: «В Кремль на «роллс-ройсе» лишь два калмыка заезжали — Ленин и Илюмжинов». У Владимира Ильича бабушка — калмычка. А «роллс-ройс», на котором он ехал по Москве, как-то подвергся нападению бандитов. Ленина выкинули, машину отобрали: При этом я никогда не зацикливался на автомобилях. В другой раз, например, в Кремль уже на «Запорожце» приехал. Однокурсник из МИДа подвез.

— Последняя роскошь, которую себе позволили?

— Летом почти сутки проспал. Мозг отключился — и я вырубился. Помощник будить не стал. Я не слышал телефонных звонков, сорвалось несколько важных встреч. На день просто выпал из жизни.

— Прежде такое случалось?

— Нет. Видимо, звонок организма — сработал предохранитель.

* * *

— Про ваше знакомство с Вангой написано немало. Знаете, что вас ждет впереди?

— Конечно. На Ванге часто спекулируют. Я хвастаться не хочу, но был одним из тех, с кем она проводила много времени. Сидели точно так же, как сейчас с вами. Пили чай. Когда надо было — звонил. Или она звонила. Ванга не говорила о будущем впрямую, только образно. Я спросил: «Как вам Калмыкия?» Ответила: «Вижу оазис. Цветущий сад:» Я поразился — у нас же полупустыня. Потом добавила: «Ищите воду. Вода — дороже золота».

— То есть?

— Откуда она знала в своей Болгарии, что у нас практически во всех населенных пунктах — привозная вода из Дагестана? Не учила географию, не умела писать. С 14 лет слепая. Родилась в Македонии, дальше Болгарии не выезжала.

— Все сбывалось?

— Из десяти предсказаний — девять. В апреле 1995-го звонит Бойка Цветкова. Ее родственница, врач. Спрашивает: «С тобой все в порядке? Тетя уже несколько раз повторила, что видит двух Кирчевых. Кирчев, говорит, раздвоился». Я сам Ванге набрал — она смеется. Взял самолет, полетел к ней. Поужинали, все ее родственники сидят вокруг. На меня вдруг указала: «Такой худой, маленький, а два кресла занимает:» И через несколько месяцев меня избрали президентом FIDE.

— Так какую судьбу она вам дальше предсказала?

— Нельзя говорить. Если вам цыганка карты разложит, никому не рассказывайте — не сбудется. Мысль материальна — кто-то услышал и увел ее. Я сам прежде гадал — на фасоли, картах, чем угодно. Мог людей лечить. Но в 26 лет отправился на Памир, был слет людей с такими способностями. Мне сказали: заканчивай и лечить, и гадать. Твоя энергия для другого. Табу.

— С того дня не гадали ни разу?

— Нет. Порой сам многое чувствую. К бабе Ванге впервые приехал — она говорит: «Что спрашиваешь? Ты же сам все видишь!»

— Помните телефон Ванги?

— Цветковой. Тогда не было мобильных, она подносила Ванге трубку обычного телефона. Будете в доме-музее Ванги — на первом этаже моя фотография. Мой указ, отпечатанный на машинке. Стационарный аппарат на шнуре, по которому она говорила. А вот у меня стоят две чашки и кувшин из ее дома. Можете потрогать.

— Надо же.

— Приехал к Ванге за месяц до смерти, в 1996-м. Жарко, хотелось воды. Ничего ей не сказал — и тут слышу: «Что мучаешься? Попей!» Налил из кувшина. «Знаю, торопишься», — произнесла Ванга. В самом деле я спешил в Цюрих. «Ладно, лети. А я здесь помру. Но ты меня помни. Возьми чашку, из которой пил». Я положил ее в сумку. «А со мной не будешь пить?» Взял вторую чашку. «Куда воду будешь наливать?» Взял и кувшин.

— Чувствовали, что она умирает?

— Так видно было, умирала от рака. Она и сама все знала. А взяв кувшин, я понял: это наша последняя встреча.

— Вы тоже легко раздариваете вещи.

— Вот сегодня товарищу часы мои понравились, так я отдал. Или это здание, в котором сидим, купил в 1992 году за миллион долларов. Полгектара земли на Кутузовском. Бывший детский сад, даже забора не было. Отремонтировал, сделал бассейн — хотя сам ни разу не купался — и переписал его на республику. Ей и осталось. На свои 30 миллионов долларов построил самый большой буддистский храм в Европе.

— Сколько всего храмов построили?

— Буддистских храмов — 46. 22 православные церкви. Мечеть, костел, два театра: В Москве восстанавливал церковь святого Николая. Рождественка, дом 15. Легко отдаю. Будда учил — нельзя ни к чему привыкать. Даже к жизни.

— А к вещам?

— Тем более. Дом когда-нибудь разрушится, машина сломается. Из тела уйдет душа. Сколько ни ходите в фитнес, через 50 лет оставите это тело. У меня вот телефон с камерой 5 мегапикселей. Хороший, но в следующем году наверняка выйдет современнее. Я вобще легко отношусь к вещам. Быть может, поэтому они так же легко приходят ко мне.

— Давайте лучше о Ванге. Говорят, любила виски?

— Вообще любила мелкие подарки. Как-то зашел в Duty Free, купил ей хороший платок, синенький. Конфеты. В этот же пакет сунул виски Blue Label. Ванга меня принимала вечером, сели ужинать. Наготовили мяса, разливают ракию. А она говорит: «Пусть Кирча нальет то, что привез». У меня бутылка в сумке лежала, я и забыл про нее. Даже на стол не поставил. Налила полстакана, расслабилась: Она же в день по сто человек принимала, и все — с проблемами. Представляете, сколько негатива через себя пропускала?

— Что еще память сберегла?

— Ванга маленькая, сухонькая — а голос резкий. До сих пор у меня в ушах. На друга моего с порога накричала: «Что сидишь? Быстро домой, делай операцию жене!» Привез к ней редактора одной из центральных московских газет. И на него стала шуметь.

— Почему?

— Моментально назвала имена двух его любовниц. Человек был потрясен. Я спрашивал Вангу: «Откуда знаешь?» Отвечала: «Я не знаю». Она просто проводник информации. Хотя каждый из нас — чуть-чуть баба Ванга. Мы используем 2 — 3 процента от способностей мозга. Использовали бы 15 — могли бы телепортироваться. Или общаться на расстоянии без телефона. Я вот прочитал книгу Циолковского «Путешествие атома». Мы — это набор атомов, они приходят и уходят. Сегодня в виде человека, завтра в виде планеты. Есть душа. Есть память от прошлых жизней.

— Вы обронили в интервью, что проживаете нынче 69-ю жизнь.

— Да, по буддизму. Если 108 перерождений прошло нормально, достигаешь нирваны. При мне человек вошел в медитацию и рассказывал, какими были предыдущие жизни. Я сидел с ручкой и записывал. И воином был, и правителем, и монахом. Недавно колесил по Южной Америке, в Перу встречался с вождем инков. Так было ощущение, что очутился дома. В древнем французском замке сразу определил, куда идти. А вот там, показываю рукой, у вас спальня. Дежавю. 9 мая 1980-го меня призвали в армию. Внезапно на плацу пошел снег! А я смотрел и думал: дальше нас поведут на обед, я сяду на втором этаже у окошка. И точно, меня посадили у окна.

* * *

— Читать когда успеваете?

— В самолете. Сейчас изучаю книжку про овцеводство.

— А мы прочитали, как вы откапывали в Бурятии какого-то покойника. Причем тот — как живой.

— Хамбо-лама Итигэлов был выкопан в сентябре 2002 года согласно собственному завещанию. Он так и сказал: «Закопайте меня, через 70 лет откопайте, потом снова закопайте:»

— Какой необычный человек.

— Это лама Бурятии. Проповедовал, что бессмертны и душа, и тело. Ученики верили в бессмертие души — но не верили в бессмертие тела. Тогда он собрал их: «Начинаю медитировать, через день отойду в мир иной. Три дня тело не трогайте, затем похороните». Вокруг были сотни людей. Действительно, спустя сутки умер, и три дня тело благоухало лотосами. Прошло 70 лет. Его откопали. Вы можете съездить, убедиться.

— Нет уж, спасибо.

— А Чубайс ездил, Каспаров. До Улан-Удэ недалеко. Правда, сейчас лама сидит в позе лотоса под стеклом.

— Так что вы увидели?

— Кожа, как у живого человека. Одежда не истлела. Живот мягкий, температура 34,9. Американские ученые срезали ноготь, взяли волос. Сделали три вывода: ген, отвечающий за рост, заморожен. Ни ногти, ни усы не растут. Ген разрушения заторможен, кости целы.

— Третий вывод?

— «Не в силах ответить на эти два вопроса». Как буддист лама обрек себя на страдания. Мог перерождаться дальше — а он оставил себя здесь.

— Не забальзамирован?

— Да кто в Бурятии 20-х годов будет бальзамировать?! Самое интересное, даже ящик не истлел, в котором его похоронили. Словно свежевыструганный, с занозами. Никакой трухи.

— Вы медитируете?

— На голове стою. Сидеть в позе лотоса у меня времени нет. Смена деятельности — она как медитация.

— Ваши поездки в метро — из этой серии?

— Давно не ездил. Помню, подписывали договор «Шахматы против наркотиков», Госнаркоконтроль и ФИДЕ. Вся Москва застыла в пробке. Люди ждали мой автомобиль, а я вышел из метро. «Привет», — говорю. Все ахнули. Иногда на такси езжу. Одному протянул 100 долларов — так он в ответ: «Я узнал, вы — Илюмжинов. Дайте автограф прямо на купюре». И я расписался, поперек Франклина.

— Сколько вы пережили покушений?

— Ни одного. У меня никогда охраны не было. И сейчас нет. Я никому дорогу не переходил. Если в бизнесе видел, что пересекаемся, — старался отойти в сторону.

— И не знаете, что такое паника?

— Знаю. Года четыре назад летел над Аргентиной, попали в какое-то завихрение. Огромный «боинг» бросало как бумажный. Обычно выпьешь виски, и как-то проще, но тут не брало. Я успел пристегнуться — а стюардессу унесло прямо по проходу.

— Говорите, на вас не покушались. Вы же занимались бизнесом в 90-е — когда убивали за тысячу долларов.

— Тяжело было каждый день. А «стрелок» сколько было… Однажды сидели в ресторане, отмечали. Меня на улицу вызывают: «Кирсан, люди подошли». Двое сзади, ствол в бок. Отвезли в Домодедовский лес.

— Не по себе стало?

— Еще бы — февраль, а я в костюме и лакированных туфлях. Оказывается, кто-то кого-то кинул и через нашу компанию деньги провели. Я вообще ни при чем. Хорошо, что эти люди разбираться стали, а не сразу стрелять. Но где находятся мои родственники, знали.

— Могли убить?

— Запросто. Их жадность меня спасла. Пообещал — если я виноват, заплачу в два раза больше. Говорю: «И машину мою забирайте». Сумма была около 200 тысяч долларов. Услышав про деньги, подошел третий. Оказался адекватнее. С ним на одном языке разговаривали.

— Закончилось благополучно?

— Эти люди даже стали партнерами в одном из моих бизнесов. А тогда передо мною извинились.

— Алексей Смертин признался: «Боюсь нищеты и импотенции». Чего боитесь вы?

— Что такое нищета? Кому-то одной яхты мало, а лама медитирует, и для него десять рисинок в день — роскошь. Съедает одну и запивает стаканом воды. Я боюсь неизвестности. Боюсь, что план, живущий в моей голове, не сбудется. Я на новые цели заостряюсь как ракета. При этом не боюсь того, чего обычно опасаются люди. Например, потерять близкого человека.

— Почему?

— В другой жизни встретимся. Я спокойно воспринимаю, когда люди умирают. На похороны не хожу. Хотя меня критикуют за это.

— Слез у вас не бывает?

— Довольно часто бывают. Если сентиментальный фильм смотрю. Или в «Доме-2» кого-то выгоняют.

— Серьезно?

— Нет, разумеется. Хотя на «Дом-2» как-то раз попал во время ужина. Поначалу не мог врубиться, что к чему — так начал обзванивать знакомых, выяснять. Еще сериал шел по НТВ, сто серий. Два вечера смотрел, потом отвлекся. Тоже звонил, узнавал.

— Часы вы сегодня подарили. А какие надели взамен?

— Вот эти — от шаха Пехлеви. В них 365 бриллиантов и большой сапфир посередине, называются Magic Moon. Сделаны в единственном экземпляре. Когда их мастерили в Женеве, во всем городе отключился свет. Немыслимое дело. Есть и другие часы, от шейха Нахайяна.

— Такие никому не подарите?

— Пытался вручить близкому человеку, но он наотрез отказался. Когда-то в море выбросил очень дорогие, Картье первого выпуска. Говорят, до сих пор водолазы их ищут.

— Настолько дорогие?

— Уникальные. Им было сто лет, принадлежали известному человеку. Показалось, будто морю надо что-то отдать: Смотрели фильм «Однажды в Америке»?

— Разумеется.

— Он снят по реальным событиям. Эти часы принадлежали гангстеру, которого в фильме звали Макс. В 1990 году получил от его внука: Вообще у меня много исторических вещей. Патриарх Алексий подарил кувшин — вот мы сфотографированы вдвоем в степи. Алексий приезжал в Калмыкию, создал епархию.

* * *

— В вашем окружении было много астрологов.

— Вот снимок — духовный представитель далай-ламы в Европе. За месяц выучил русский язык, читает лекции в Новосибирске. А вот — государственный оракул Тибета.

— Что за оракул?

— Правительство дает заказ — будет ли дождь? Война? Оракул входит в транс, раза в два увеличивается. На него надевают вещей килограмм пятьдесят, а все равно отрывается от земли. Парит. Изрекает при этом пророчества. Потом падает ничком — и сутки лежит.

— Во времена «Уралана» вы держали звездочета при команде. Это он убедил вас избавиться от вратаря Филимонова.

— Точно, был у меня такой товарищ. И сейчас его часто по телевидению показывают.

— Всегда чувствуете, когда вас пытаются сглазить?

— Конечно.

— Как происходит?

— Сегодня полно черных магов. Некоторые берут фотографию из интернета, иголками всю истыкают. Кто-то лепит фигурку из теста, тоже тыкает иглами. Могут пойти на кладбище, набрать земли со свежей могилы — и присыпать фотографию. После этого появляется тошнота, дискомфорт…

— Что делать?

— Молиться. Представлять, что ты находишься в зеркальной колбе. Все отражается. На голове надо стоять. Думай о человеке, который насылает на тебя негатив: «Желаю тебе добра, счастья». Я с детства ни с кем не ссорился — ни в бизнесе, ни в политике.

— Некоторые смеются, слушая ваши истории про инопланетян. А кто-то из известных людей рассказывал вам похожее?

— Да. К примеру, Василий Васильевич Смыслов. Уважаемый человек. В Кремле проходил чемпионат мира по нокаут-системе. На банкете неожиданно подходит Смыслов с женой Надеждой Андреевной, берет за локоть и отводит в сторону. «Кирсан Николаевич, смотрите мне в глаза. Слышал выступление на «Свободе», вы сказали, что встречались с инопланетянами. Правду говорили? Да или нет?» «Да, — отвечаю. — Мне незачем врать». Смыслов опустился на банкетку: «Наденька! Я знал, что Кирсан не врет! Все, давай согласие:»

— На что?

— Вот и мне стало интересно — что такое? Смыслов сказал: «Я молчал тридцать лет. Профессор, чемпион мира — боялся, что сочтут сумасшедшим». Оказалось, в 1974 году у Василия Васильевича был контакт с инопланетянами. Жена — свидетель. Играл матч претендентов с Хюбнером и заболел. Партию отложил, вернулся в гостиницу. Не успел зажечь свет, кто-то расставил ему позицию. Начал рассказывать, как играть. Наутро Смыслов воспроизвел эти ходы — и победил. Через день все повторилось.

— И никому не открылся?

— В какой-то момент ему стало плохо, думал, что умирает — и написал об этом статью в журнал «Наука и религия». Но когда выздоровел — постеснялся отсылать. Не знаю, сохранилась ли.

— Про один свой контакт с инопланетянами вы часто рассказывали. После ничего не было?

— Вот вы напомнили — да, было. Летели между Индонезией и Филиппинами, и я снова почувствовал их присутствие. Что-то мимолетное, несколько секунд. Как будто попал в иное измерение. Людям, которые сидели со мною в самолете, ничего говорить не стал — сказал, когда уже приземлились: «Сейчас словно на корабле побывал». «Опять?! Привет передал?»

— Как вы познакомились с Саддамом Хусейном?

— В 1993 году отправил в Ирак на фестиваль «Вавилонские ночи» наш симфонический оркестр. Дальше организовывал в Багдаде матч — Камский против Карпова. Я сам туда приезжал, подружился с Удеем, сыном Саддама, президентом Олимпийского комитета. Потом и с самим Саддамом. Руководству России передавал его взгляды. А улетел я из Ирака чудом.

— В смысле?

— Убеждал Саддама: «Срочно делай заявление, что пускаете все инспекции, пусть смотрят что угодно:» Теперь-то ясно, что никакого ядерного оружия в Ираке не было. Нужна была нефть, и Америка десять раз озолотилась. В 4 утра с Удеем поехали к Саддаму домой. Прибыл генерал Абель, начальник охраны. А мне по спутнику уже звонили из Москвы: «Возвращайся, вот-вот начнут бомбить».

— Саддам вас проводил?

— До аэропорта. Напоследок я еще раз спросил: «Самолет готов, давай со мной?» Хусейн отказался, хотя понимал, чем все может закончиться. А я вспомнил Джавахарлала Неру, который, побывав у Сталина, написал, что тот — железное воплощение неотвратимого рока. Когда человек совершает поступки, не поддающиеся логике, его словно кто-то ведет и заставляет это делать. Так и с Хусейном. Видео осталось — стою на фоне багдадского аэропорта и говорю: «Скоро начнется война». Добрался до Москвы, в VIP-зоне работает телевизор. И показывают, как американцы первым делом разбомбили этот аэропорт.

— Вы играли в шахматы с Муаммаром Каддафи. Правда, что его повсюду сопровождают 40 телохранительниц-девственниц?

— Там не только девушки, но и мужчины. Полагаю, что и про девственниц — это лишь легенда. Хотя дамы красивые, эффектные. Между прочим, когда в 2004 году в Триполи проходила церемония открытия чемпионата мира по шахматам, флаги стран-участниц выносили на сцену именно женщины из роты Каддафи.

* * *

— Корчной сказал про Фишера: «Негодяй, которого надо держать взаперти». Вам он показался другим?

— Я счастлив, что познакомился с Фишером! Это гений. Как Ньютон, Эйнштейн, Леонардо да Винчи, Циолковский, баба Ванга: Мы встретились в Будапеште на квартире Андрэ Лилиенталя. Пили водку под икру и пельмени, играли в шахматы и болтали до утра.

— За столом Фишер держал удар?

— Бутылку уговорили. Правда, нам еще помог Лилиенталь. Я привез литровую банку черной икры, так Бобби только на нее и налегал, делал мощные бутерброды. К пельменям не притронулся. А вот я поел их с удовольствием. Бобби в тот вечер много плакал. Когда передал Фишеру 100 тысяч долларов, он хотел что-то сказать, но умолк. Налил, выпил. Лишь после второй рюмки Фишер произнес тост. В глазах стояли слезы, голос дрожал: «Первый раз меня не обманули:» В Америке открыли передачу «Школа Бобби Фишера», однако ему не заплатили ни доллара. За свои книги почему-то там тоже ничего не получал. В 70-е годы издательство «Физкультура и спорт» тиражом 100 тысяч экземпляров выпустило книжку Фишера «Мои 60 памятных партий». И снова никаких денег он не увидел. После того как Советский Союз развалился, Бобби написал письмо нашим чиновникам, где требовал гонорар за пиратски изданную книгу, но его вежливо послали. Я как гражданин страны решил восстановить справедливость. Поэтому мой визит Фишера растрогал. Он даже согласился сыграть со мной четыре партии!

— В классические шахматы?

— Когда начал расставлять фигуры, Бобби поморщился: «Chess is dead». Шахматы умерли. «Давай в мои». Так что играли в «фишеровские». В них он видел спасение от компьютера. В классической игре первые 10 ходов давным-давно просчитаны. Если блицуешь, тратишь полсекунды на ход. А в шахматах Фишера со случайной расстановкой фигур думать приходится сразу.

— Кто-то писал, что Фишер помнил все свои партии.

— Верю. Память была феноменальная. Постоянно читал наши газеты и удерживал в голове самую невероятную информацию. Например, сколько Советский Союз выплавлял стали и выпускал автомобилей. Назвал точное количество депутатов, которые заседают в Госдуме. Я был поражен.

— На что он потратил эти 100 тысяч?

— Никогда об этом не спрашивал. Знаю, Бобби частенько летал на Филиппины, подруга у него там была.

— От чего Фишер умер в 64 года?

— 64 клетки.

— ???

— Каждый год жизни — одна шахматная клетка. Он дошел до края — и решил уйти. Я так думаю.

— Вы назвали Фишера гением. Еще встречали людей, о которых можете так сказать?

— Перельман. Лично, к сожалению, не знаком. Но общаемся через одного человека. Полгода назад сделал Перельману любопытное предложение. Теперь жду ответа.

— Какое предложение?

— Простите, пока говорить не могу. Скажу лишь, что Перельман тоже играет в шахматы. Мне очень интересен этот человек. Отказавшись от миллиона долларов, он дал понять, что свое гениальное открытие совершил не ради денег. Хотя понимания у народа не нашел. Я смотрел передачу на эту тему. Соседи Перельмана бурчат, мол, забрал бы миллион и подъезд отремонтировал, кто-то просит помочь больнице, детскому дому. А Перельман, мне кажется, действовал по наитию. Вот я о контакте с инопланетянами почему рассказать решился?

— Почему?

— Тоже по наитию! Я же не сидел и не думал: дескать, завтра зовут на радио «Свобода», там рубану правду-матку. За язык никто не тянул. Сами посудите, какие плюсы в этом откровении? Тем более для президента республики и международной федерации. Разговоры-то мгновенно начались: «Что это за руководитель, который с зелененькими общается? Он чокнутый? Его в Кащенко отправить?» Все получилось спонтанно. Лет десять назад позвали в программу, где обсуждалась вертикаль власти. Воскресный день, чудовищно скучная беседа, какие-то люди в студии, испанский журналист. Мучают этой вертикалью: И меня прорвало: «Какая вертикаль? Вот они — да!» — «Кто они?» — «Инопланетяне». — «Вы что, общались с ними?» — «Конечно». Повисла тишина. Оставшиеся до конца передачи полчаса я убеждал присутствующих, что не издеваюсь над ними, а говорю серьезно.

— Потом пожалели?

— Через несколько минут мелькнула мысль: «Может, лишнее ляпнул?» Но раз пошел сигнал оттуда, значит, должен был сказать. Я же ничего не выдумывал.

— Писатель Андрей Битов, отслужив в армии, изрек: «Слава богу, я получил этот опыт». Подписываетесь?

— Конечно. На мой взгляд, мужчине армия идет на пользу. Меня она закалила. Хотя «деды» гоняли страшно. «Кто не был, тот будет, кто был — не забудет 730 дней в сапогах» — написано на первой странице моего дембельского альбома. Рядом — портрет маршала Устинова и приказ об увольнении.

— Вас призвали в 1980-м. В Афган могли загреметь?

— Я сам туда рвался. В военкомате написал заявление, что хочу в Афганистан. Потом еще одно — когда оттрубил полгода в учебке и оказался в полку связи. Говорил с начальником штаба. Он отрезал: «Служи здесь». Пришлось подчиниться. Зато я стал автором методички по работе с молодыми солдатами.

— Сами писали?

— Ну да. Говорят, методичка старшего сержанта Илюмжинова по сей день где-то в армии ходит.

— Как сформулировали основное правило?

— Должна быть дисциплина, уважение к старшим. Разумеется, когда над тобой пытаются издеваться, унизить, заставлять стирать портянки — надо давать отпор. В таких ситуациях я дрался, меня избивали. Но если нормально о чем-то просили — делал. Допустим, кровать убрать, посуду помыть, в «чапок» за чаем сбегать.

— Самое невеселое, что с вами приключилось в армии?

— Я уже был заместителем командира взвода. Ночью проводил развод караула. Солдат кричит: «Стой, кто идет?» Называю пароль. А он не реагирует. Наводит автомат, передергивает затвор и направляет на нас: «Еще шаг — буду стрелять!» Дождь идет, под ногами грязища. Солдаты, которые были со мной, рухнули на землю. Я присел и начал с ним переговариваться. Нас разделяло метров двенадцать. Вижу, что человек в невменяемом состоянии, размахивает автоматом, грозится всех положить. Но я продолжаю говорить и потихоньку к нему приближаюсь. Наконец вплотную подошел, схватил ствол и резко дернул его вверх. В этот момент он и выстрелил. Тут же подоспели ребята, помогли скрутить. Потом начали пинать — еле их отогнал. А парня в больницу увезли. У него и впрямь возникли проблемы с головой. Переклинило, когда узнал из письма, что его девушка бросила.

— Неужели ваш сын служил?

— Пока нет. Но скоро институт окончит — и пойдет. Куда он денется?

— Не боитесь?

— Парень сильный, духовитый. Спортом занимается, подтягивается на турнике 30 раз. Если меня в армии не сломали, почему его должны сломать? Для меня вообще это была проверка. Я же школу с золотой медалью закончил. Был победителем Всесоюзной Пушкинианы, меня без экзамена принимали в МГУ. Но вместо этого устроился слесарем на завод Звезда. Спрашивается — какого черта?

— Действительно.

— Захотелось испытать себя. Думал: «В школе-то я первый. А болты на заводе вытачивать смогу?» И уже через два месяца назначили бригадиром. В итоге год там отработал. Армии избежать тоже труда не составляло — родственник был замвоенкома республики. Но я пошел служить, чтобы опять себя проверить.

— В юности вы занимались боксом. В обычной жизни это пригодилось?

— Да. На втором курсе института около общежития на меня напала компания. Ребята попросили закурить. Я остановился и вдруг почувствовал, как что-то летит в затылок. Успел пригнуться. Это один из парней, каратист, пытался в прыжке ударить меня ногой. Завязалась драка. Но их было человек шесть. Я отбивался, а потом побежал в сторону общежития. Не догнали. А последний раз кулаки в ход пускал несколько лет назад. На Тверской.

— Что произошло?

— Был там в гостях у товарища. И домой решил вернуться пешком. Водителя отпустил. Погода хорошая, воскресенье, часов восемь вечера — благодать. Шел мимо стройки, меня окликнул парнишка. Спросил о чем-то. А я задумался и не сразу понял, что ему нужно. Смотрю — на меня летит толпа с криком: «Бей узкоглазого!» Молодые ребята, лет 15 — 20. Обкуренные, наверное. Еле удалось отбиться. Сомневаюсь, что кто-то из них меня бы узнал. Да и какая им разница, президент — не президент? А был я в джинсах и рубашке.

— Даже после этого случая обходитесь без охраны?

— Да. Друзья переживали: «Ну и куда тебя потянуло? Машину не мог вызвать?» С одной стороны, береженого Бог бережет. А с другой — не хочется изменять себе. Вот был в августе в Кабуле, встречался с нашими дипломатами. Сначала пригласил их в ресторан. В ответ слышу: «Какой ресторан? Только в посольстве». Оказывается, по улицам Кабула они не ходят. А я все равно вышел прогуляться. Когда куда-то приезжаю, не могу в гостинице сидеть. Всегда осматриваю город. Вот и там на рынок заглянул, в кафешке посидел. Для кого-то, возможно, такие прогулки — экстрим. А мне — нормально.

— Следующие десять лет тоже проведете в самолете?

— Наверняка. В FIDE 171 страна — хочу, чтоб хотя бы в ста ввели шахматы в школах. Нынче в них играют 600 миллионов человек — а я мечтаю довести до миллиарда. Такие задачи, что не расслабишься.

Юрий ГОЛЫШАК, Александр КРУЖКОВ
газета Спорт-Экспресс